2 Мая 2019, 10:00
Поутру 1 февраля солнечной испанской зимы участники автопробега Saharahallenge из разных городов России и Европы скопились в порту испанского города Тарифа в тревожном ожидании начала основной части путешествия. Цель – Дакар, популярный всем благодаря знаменитому ралли-рейду. Среди собравшихся был и наш экипаж, двое русских на ВАЗ-2102 краски «хаки». Сюрпризы начались сразу же… 
Переминаясь с ноги на ногу и ежась от утренней прохлады, участники, многие из каких до этого момента были незнакомы между собой, недосчитались важной составляющей пробега – организаторов… Очутилось, с ними случилось несчастие: во Франции, на заправке Total, проворные европейские гастарбайтеры выбили в машине стекло и уволокли пяток кофров с фото- и видеоаппаратурой. Несмотря на обилие видеокамер и свидетелей, полиция отказалась ездить и регистрировать происшествие, популярно объяснив, что, мол, дело это неперспективное, а потеря аппаратуры суммой в 20 000 евро – сущие пустячки для граждан страны, купающейся в нефтяных реках с угольными берегами под газовым небом. Ничем не помогли и в российском консульстве. Сквозь четыре часа мытарств замотанная скотчем «Нива» чихнула сизым дымом и, оставив после себя лужицу маслянистых слез умирающего мотора, печально поковыляла в сторонку моря.
Паром за сорок минут доставил нас из оплота цивилизации в Африку, марокканский Танжер. Долгое и муторное прохождение таможни весьма напоминало Россию с ее неспешностью и коррупцией.
Когда же мы наконец вырвались из порта в город, у одной из «Нив» окончательно приказал длинно жить выжимной подшипник сцепления, и было решено поменять его прямо… на автобане. Да, в Марокко есть платные магистрали, не уступающие европейским. В одном из парковочных «карманов» мы лихо хай-джеком положили полноприводную «старушку» на бок и за шесть часов труды с перекурами и общением с любопытным местным населением сняли и поставили коробку передач и заменили отслужившую деталь на немало новую.
Утром следующего дня мы отправились в медину. К полудню узенькие торговые и ремесленные улочки стали оживать, показались зазывалы и «гиды», предлагающие услуги проводника и приводящие в итоге в подшефную торговую лавчонку. Верить невозможно никому, европейцы здесь – одушевленные кошельки с халявными деньгами, для отъема которых существует существенно вяще «честных» способов, чем у нашего скромного земляка Остапа Бендера. Даже фотографировать людей бесплатно утилитарны невозможно, они отворачиваются, выказывают глубокое возмущение и даже могут плеснуть в объектив водой, однако за небольшое вознаграждение они же будут позировать. Одним словом, Восход в полный рост!
Марроканцы, не связанные с туризмом, в общей массе очень улыбчивы и радушны, всегда готовы поддержать советами, идеями и всячески поучаствовать в вашей судьбе. Попутные и встречные машины активно приветствовали наш обветшалый раритет, а пару раз нам попадались и вовсе «земляки», местные, говорящие свободно на русском языке и передающие привет Путину, Горбачеву и даже Сталину.
Первая ночь под отворённым небом на берегу моря стала наверное самой запоминающейся. Ночевали в небольшом каньоне, рядом штормил океан. С одной сторонки от нас была военная база, с другой – рыбацкие хижины. Утром каждый из нас с восторгом здоровался с Атлантикой, а особо неотступных, типа меня, даже профилактически накрыло холодной волной вместе с фотоаппаратом.
По мере продвижения на юг степь сделалась сменяться уже чем-то похожим на классическую пустыню, и мы впервые встретили барханы. Когда мы двигались вдоль моря, нам регулярно попадались корабли, выкинутые на мель или на берег, что заметно оживляло ландшафт.
Очередная ночь в степи. Попытки справиться поутру с непослушливыми волосами закончились коллективным постригом всей нашей троицы в «бритоголовые». После стрижки меня, благодаря брюкам военного фасона, все африканцы сделались принимать за военного. Когда же я говорил, что я русский солдат и мы не любим Америку, это вызывало неописуемый восторг. Автохтоны припоминали Бушу и Ирак, и все прочие прегрешения.
В одном из магазинчиков мы купили дешевых сигарет для раздачи полицейским в качестве взяток – так нам посоветовали здешние жители. Как только продавец получил деньги, он тут же прикрыл лавчонку стулом и унесся отмечать выгодную сделку, словно не замечая стоявших за нами в очередности покупателей.
В Западной Сахаре, как на спорной территории, множество следов военных действий. Можно найти и военные укрепления, сохранившиеся с заключительного вооруженного конфликта. Чтобы визуально «населить» территорию, марокканские власти строят города-призраки, где на поверку нет обитателей. Этакие потемкинские деревни на африканский манер.
Граница Западной Сахары и Мавритании производит особое впечатление. После пятичасового простоя под палящим солнцем, попадаешь на пятикилометровую неконтролируемую волями обеих сторон территорию, именуемую местными не иначе как Кандагар. Здесь можно увидеть предупреждающие знаки о минных полях и даже останки подорванных автомашин, оставшихся навечно в песках. Мало того, дороги как таковой нет, есть лишь россыпь следов в песках, петляющих меж барханов и искореженных каркасов автомобилей, которым «не повезло». На самом же деле, часть этих брошенных машин не стали жертвами мин, а бывальщины разобраны на нейтральной территории из-за проблем с законом или «кривыми» документами – Африка остается одним из основных базаров угнанных в Европе автомобилей.
Весь следующий день мы шпарили по спецучастку гонки Париж – Дакар прошедших лет в сторону океана. Более ровной пустыни, чем в Мавритании, я не видел ни разу, мы на «Жигулях» разгонялись местами до 90 км/ч, даже по асфальту в Европе мы этой оценки достигали не часто. Конечно, дорогу иногда преграждали барханы, но чаще всего это было лишь симпатичное развлечение. Несмотря на видимую легкость, за день колонна смогла преодолеть лишь чуть больше сотни километров, а под занавес, когда мы достигли Атлантики, литовский экипаж разрешил прокатиться по прибрежной полосе и намертво закопал свой Land Rover Discovery. Их примеру последовали и земляки. Три часа ясного времени было потрачено на спасательную операцию, рыком дизелей мы перебудили всех крабов, пережидавших дневную жар в прибрежных песках, и лишь розовые фламинго, расхаживающие неподалеку, оставались совершенно равнодушны к мытарствам прибалтийских джиперов. Заночевали тут же, за соседним барханом…
Ночью Стас разрешил поменять-таки текущий тормозной шланг, свинченный с разбитого Opel Calibra в Испании. Он подошел один в одинешенек, однако прокачать систему уже не удалось: новенькие тормозные суппорта, установленные перед выездом из Москвы, очутились с дефектными тормозными штуцерами, и при первой же попытке удалить воздух из системы резьба в теле суппорта приказала длинно жить… Пришлось зачеканить тормозную трубку, хорошо хоть на «двушке» суппорта двухпоршневые, на эффективности это сказалось не мощно.
Утром приключения продолжились. Покидая лагерь, закопалась наша «двушка», ей на подмогу приехали прибалты и засадили рядышком свои Land Rover… час времени потерян. Посмотрев на КПД нашего движения, организаторы приняли решение взять курс на асфальт, по-иному можно в Сахаре кататься до майских праздников. Еще каких-то часов пять, и наши машины вновь почувствовали под своими шинами твердое битумно-ракушечное покрытие. Торопимся в Сенегал.
Пересечение Мавритании оставило тяжелый отпечаток в воспоминаниях. Столица страны – город Нуакшот – это непередаваемый бардак. Вдоль путей множество мелких лавчонок и мастерских, народу снует огромное количество, на улицах ездят ослы с бочками воды на телегах, за ними плетутся BMW X5, все это в пыли и человеческо-людском гомоне. Дамы таскают шмотки на головах, дети бегут к машинам и попрашайничают – требуют «кадо». От этой энтропии у нормального европейца мозг рвётся на раз, а выйти из машины и прогуляться по улице и вовсе сродни самоубийству, вы ведь «белая обезьяна»!
Постов ДПС в Мавритании масса. Как и в Марокко, чаще всего полицейские довольствуются ксерокопиями паспортов пассажиров, но иногда вручную регистрируют путешественников, а это неизменные полчаса потерянного времени. Из общения с силовиками стало ясно, что страна пребывает в шоке от отмены «Дакара», ведь это чуть ли не основа валового продукта Мавритании. Сетуют на то, что убивают людей во всем вселенной, но стоило в декабре прошлого года погибнуть четырем французам на территории Мавритании, как им перекрыли кислород…
Тем порой ландшафт заметно изменился, появились высокие пальмы. Прямо у погранперехода, в кромешной темноте, наша колонна свертела с основной дороги вправо, на грунтовку, и двинулась к альтернативному, менее коррумпированному переходу границы Мавритании и Сенегала. Подвигаясь по пустынной дороге вдоль реки Сенегал, мы проезжали мимо соломенных шалашей с крестьянами, смотрящими по телевизору вечерние сериалы, они же не обращали на нас гладко никакого внимания, и лишь изредка на фоне тростниковых зарослей с трудом угадывались черные силуэты с белозубыми усмешками.
На границу прибыли в одиннадцать вечера, а покинули ее лишь через семь часов, в шесть утра, и это при том, что мы бывальщины единственными на посту… Чтобы обезопасить солнечный Сенегал от нашего автохлама, к колонне был приставлен полицейский, и под его бдительным надзором нам предстояло пересечь край. Правда, делать это одним махом в наши планы не входило, и мы заехали на дневку в легендарный Зебрабар, курортное местечно, где традиционно расслабляются путешественники по Африканскому континенту.
Небольшие шале, раскиданные под пальмами вдоль берега морского бухты питаются солнечными батареями, которые заряжают за день аккумулятор, стоящий прямо на улице. Наших сил оставалось лишь на то, чтобы упасть и уснуть, и участники Saharachallenge пришли в себя только ближе к обеду.
После вечернего ужина над нашим райским уголком грянул настоящий внеплановый тропический дождь с молниями и шквалистым ветром, от чего восприятие Африки стало еще немало острым и контрастным. Наши среднерусские дожди и в подметки не годятся этой стене воды, льющейся с небосвода в ожерелье электрических разрядов над морским заливом!
Утром, по влажному холодку, мы тронулись в сторону Гамбии, где нам предстояло реализовать наши машины и затем вернуться назад в Сенегал, чтобы улететь по домам.
Сенегальские деревни частенько целиком построены из тростника и выглядят очень специфично в окружении раскидистых баобабовых рощ. Женщины носят вещи на башках, а сами одеты предельно ярко и броско.
В одном из городов, славящемся своей мечетью, у одного из Land Rover ровно посреди торговой улицы оборвало карданный вал. Зевак, попрошаек, советчиков и местных авторитетов собралась цельная демонстрация. Особенно не повезло курящим участникам экспедиции – оказалось, что это священный город, и курить здесь не возложено.
За три часа переходим Сенегало-Гамбийскую границу, и… опаздываем на последний паром. Стоим перед закрытыми воротами портовой площади, кругом нас вьются назойливые «кадошники» и продавцы орешков кешью, снуют барыги, предлагающие сигареты, и малолетние проститутки, агенты здешнего притона и просто темные личности. Я ради шутки попросил принести марихуаны, так еле остановил смуглолицего хлопца, так он был готов тут же подогнать партию травки…
Чтобы защититься от этой непрекращаемой торговли, за небольшую мзду заездим машины на территорию порта и располагаемся на ночь кто где, я, например, ночевал на лавках «зала ожидания» прямо под отворённым небом. Заснуть, правда, оказалось не просто, приходилось выбирать между жарой в спальнике и укусами малярийных комаров. На свету муэдзины с окрестных минаретов принялись созывать верующих на утренний намаз, и город стал постепенно оживать.
Первое, что запомнилось на гамбийской земле – слоган «Gambia no problem», какой повторяют здесь все подряд, пишут на стенах и футболках. Это-то и насторожило, а когда прибалтийский экипаж за нарушение правил путевого движения чуть было не лишился автомобиля, стало окончательно понятно, что не все так радужно в этой замечательной краю.
Мы поселились в курортном районе Бакау, на берегу океана, и ближайшие три дня посвятили продаже автомобилей. Это оказалось непростой задачей. Гамбия – весьма маленькое государство, но только здесь из всех соседних государств иностранец может по закону продать собственный автомобиль местному жителю. За последние годы количество европейцев, мечтающих избавиться в Гамбии от своего автомашины и вернуться домой на самолете, сильно возросло, и аборигены смекнули, что «перегонщики» чаще всего зажаты преходящими рамками, и если потянуть время до дня вылета, можно «рушить» цену автомобиля буквально в разы… Так погорела вящая часть участников пробега, рассчитывавшая, если не выиграть от продажи машины, то хотя бы выйти в ноль. Наша «двушка» до заключительного дня искала своего будущего хозяина. Чего мы только не услышали про наш «универсал»! Например, некто Габриэль, обучавшийся в Одессе и замечательно матерящийся по-русски, заявил, что наш автомобиль недостаточно фешенебельный для Гамбии, и продать его здесь будет не попросту… Он был прав, все интересующиеся по большей части хотели общения, а обменять авто на деньги удалось лишь у немца-перекупщика, немало лет живущего в Гамбии со своим гаремом.
Наступил последний день пребывания на Черном континенте. У отеля выстроилось три машины таксомотор, два внедорожника и один микроавтобус. На этих аппаратах нам предстояло добраться до Дакара, а значит – опять паром, опять рубеж, опять дорога. Мало того, что водители сразу принялись плакаться на бедную африканскую жизнь, нарезать крюки и повествовать байки про более короткую дорогу, так наш автобус еще и постоянно перегревался, его охлаждали буквально из ведра, и гамбийские таксисты бывальщины дико удивлены нашим знанием матчасти и возмущениями по поводу варварского отношения к технике. Проехать на кипящем моторе до вытекающей деревни для местных драйверов – обычное дело!
Дакар нас встретил гигантскими пробками, мы с радостью распрощались с таксистами, прыгнули на аэроплан, и, сверкнув серебристым крылом, улетели восвояси в Россию. Вы знаете, родина выглядит очень даже цивилизованно на поле желтой жаркой Африки, разве что в феврале немного холодновато…
